Москва

12—13 июля 2008 г.

В некоторых районах Москвы еще можно жить. Этих мест мало, но они есть!
Улица Сурикова.

Здесь можно выйти из дома и повесить перед крыльцом белье.

Улица Верещагина.

Самая короткая улица Москвы. Улица Венецианова. На фотографии она целиком. Всего 4 дома.

Эти прекрасные улицы имени художников расположены как раз в «поселке художников». Называется он «Сокол», как и метро рядом с ним.
Улица Поленова.

Но небоскребы уже окружают! Улица Брюллова.

В паре кварталов — автомобильные пробки, грохочут машины на реконструкции развязки на Ленинградке, а здесь — тишина...

По задумке двадцатых годов «Сокол» — обычный рабочий поселок.

Сейчас здесь еще живут милые и приветливые люди, которые выходят из дома при виде прохожего. С удовольствием рассказывают ему о своих зеленых улицах и уютных домах, приглашают на любой праздник, чтобы отметить его вместе. Из какого-то дома доносятся звуки фортепиано. Кто-то занимается...
Здесь любят друг друга.

В некоторых районах Москвы приятно и умереть.

Старое Донское кладбище.
Ощущения тягости и скорби здесь нет совсем. Просто парк со множеством памятников.

Что ни надгробие, то известные фамилии — Голицыны, Дашковы, Римский-Корсаков, Нарышкины, Бове, Долгорукие.

Но самое интересное здесь не именитые обитатели, а их эпитафии. Это не современное и безликое «Помним, любим, скорбим...» Тут вся жизнь и дело, которым можно гордиться!
«Жития ее было 31 год 5 месяцев и 26 дней. Оставляя супруга, дочь и ближних своих с твердостью и истинной верой, последние слова ее были: «Прощайте, милые мои други, прощайте!»

«Под сим камнем покоится прах надворного советника и кавалера Ивана Ивановича Барышникова, скончавшегося 1829 года мая 5 дня, оставя супругу, семеро детей малолетних и в преклонных летах отца, которому был почтительным сыном, другом и помощником».

«Московская мещанка Варвара Павлова... В замужестве прожила 39 лет 13 дней».

Нет, не безликие люди тут обитают! «Почетный гражданин и мануфактурный советник», «Директор 5-й московской гимназии», «Артиллерийский полковник», «Верный солдат пролетарской революции, погибший от предательских пуль Колчака», «Фельдшер Голицынской больницы»...
«Моему воспитаннику, безродному сироте...»

«...66 лет на государственной службе».

Отсутствие фотографий на старых кладбищах даже приятно. Никто не смотрит на тебя множеством глаз. Хотя о внешности, к примеру, Дмитрия Михайловича Львова можно судить определенно.

Ни слез, ни стонов, ни заунывных речей. Нет ужасных оркестров и пьяных землекопов.
Только камни, фамилии и время.